Неточные совпадения
Поэтому только в хорошие дни, утром, когда окружающая дорогу чаща полна
солнечным ливнем,
цветами и тишиной, так что впечатлительности Ассоль не грозили фантомы [Фантом — привидение, призрак.] воображения, Лонгрен отпускал ее в город.
Солнечный свет, просеянный сквозь кисею занавесок на окнах и этим смягченный, наполнял гостиную душистым теплом весеннего полудня. Окна открыты, но кисея не колебалась, листья
цветов на подоконниках — неподвижны. Клим Самгин чувствовал, что он отвык от такой тишины и что она заставляет его как-то по-новому вслушиваться в слова матери.
Проводив ее, Самгин быстро вбежал в комнату, остановился у окна и посмотрел, как легко и солидно эта женщина несет свое тело по
солнечной стороне улицы; над головою ее — сиреневый зонтик, платье металлически блестит, и замечательно красиво касаются камня панели туфельки бронзового
цвета.
И с этого момента уже не помнил ничего. Проснулся он в комнате, которую не узнал, но большая фотография дяди Хрисанфа подсказала ему, где он. Сквозь занавески окна в сумрак проникали
солнечные лучи необыкновенного
цвета, верхние стекла показывали кусок неба, это заставило Самгина вспомнить комнатенку в жандармском управлении.
Клим почувствовал себя умиленным. Забавно было видеть, что такой длинный человек и такая огромная старуха живут в игрушечном домике, в чистеньких комнатах, где много
цветов, а у стены на маленьком, овальном столике торжественно лежит скрипка в футляре. Макарова уложили на постель в уютной,
солнечной комнате. Злобин неуклюже сел на стул и говорил...
Мария Романовна тоже как-то вдруг поседела, отощала и согнулась; голос у нее осел, звучал глухо, разбито и уже не так властно, как раньше. Всегда одетая в черное, ее фигура вызывала уныние; в
солнечные дни, когда она шла по двору или гуляла в саду с книгой в руках, тень ее казалась тяжелей и гуще, чем тени всех других людей, тень влеклась за нею, как продолжение ее юбки, и обесцвечивала
цветы, травы.
При ярком
солнечном освещении белая пена с зеленовато-синим
цветом воды и с красно-бурыми скалами, по которым разрослись пестрые лишайники и светло-зеленые мхи, создавала картину чрезвычайно эффектную.
Здесь вода идет тихо и при
солнечном освещении имеет изумрудный
цвет.
Однажды в ясную
солнечную погоду я видел, как с моря надвигалась стена тумана совершенно белого, молочного
цвета; походило на то, как будто с неба на землю опустился белый занавес.
Бортевые промыслы в Оренбургской губернии были прежде весьма значительны, но умножившееся народонаселение и невежественная жадность при доставанье меда, который нередко вынимают весь, не оставляя запаса на зиму, губят диких пчел, которых и без того истребляют медведи, большие охотники до меда, некоторые породы птиц и жестокость зимних морозов] Трав и
цветов мало в большом лесу: густая, постоянная тень неблагоприятна растительности, которой необходимы свет и теплота
солнечных лучей; чаще других виднеются зубчатый папоротник, плотные и зеленые листья ландыша, высокие стебли отцветшего лесного левкоя да краснеет кучками зрелая костяника; сырой запах грибов носится в воздухе, но всех слышнее острый и, по-моему, очень приятный запах груздей, потому что они родятся семьями, гнездами и любят моститься (как говорят в народе) в мелком папоротнике, под согнивающими прошлогодними листьями.
В зале было жарко и душно, как на полке в бане; на полу, на разостланном холсте, сушился розовый лист и липовый
цвет; на окнах, на самом
солнечном припеке, стояли бутылки, до горлышка набитые ягодами и налитые какою-то жидкостью; мухи мириадами кружились в лучах солнца и как-то неистово гудели около потолка; где-то в окне бился слепень; вдали, в перспективе, виднелась остановившаяся кошка с птицей в зубах.
Сиреневое платье m-me Дымцевич, гранатное m-me Вершининой, небесно-голубое шелковое m-me Майзель,
цвета свежескошенного сена m-me Буйко и какого-то необыкновенного канареечного
цвета m-me Сарматовой произвели свой эффект, переливаясь в глазах Евгения Константиныча всеми
цветами солнечного спектра.
Весело было теперь князю и легко на сердце возвращаться на родину. День был светлый,
солнечный, один из тех дней, когда вся природа дышит чем-то праздничным,
цветы кажутся ярче, небо голубее, вдали прозрачными струями зыблется воздух, и человеку делается так легко, как будто бы душа его сама перешла в природу, и трепещет на каждом листе, и качается на каждой былинке.
Синие и золотые
цветы вокруг них, ленты
солнечных лучей дрожат в воздухе, в прозрачном стекле графина и стаканов горит альмандиновое вино, издали доплывает шелковый шорох моря.
Мелькают дети — герольды весны, солнце раскрашивает их одежки в яркие
цвета; покачиваясь, плывут пестро одетые женщины, — они так же необходимы в
солнечный день, как звезды ночью.
Солнце горит в небе, как огненный
цветок, и сеет золотую пыль своих лучей на серые груди скал, а из каждой морщины камня, встречу солнца, жадно тянется живое — изумрудные травы, голубые, как небо,
цветы. Золотые искры
солнечного света вспыхивают и гаснут в полных каплях хрустальной росы.
Празднества закончились парадом на Шейновском поле. Тысяча народу кругом. Доисторические курганы, тянущиеся линией между Большими и Малыми Балканами по знаменитой Долине роз и Шейновскому полю, представляли собой огромные букеты
цветов. Жаркий
солнечный день — все в цветных шляпках и платьях, дамы с букетами
цветов и пестрыми зонтиками, военные гости в белых фуражках.
Наружу зима, а в комнатках весна и осень,
цветы цветут, и на блестящем полу, золотых пятнах
солнечных, хочется играть как котенку.
Сама расшила занавеси на окнах и дверях, подобрала у окон
цветы, протянула по стенам крашеную холстину — что-то зажелтело, как
солнечный луч, а там ушло в мягкую синеву, прорвалось красным и радостно ослепило.
В просыпавшемся лесу перекликались птичьи голоса; картине недоставало только первого
солнечного луча, чтобы она вспыхнула из края в край всеми красками,
цветами и звуками горячего северного летнего дня.
Одно окно, как зеленым шатром, было защищено лапистыми ветвями старой ели;
солнечные лучи, проходя через живую сетку из зеленых игл, окрашивались особенным, желто-зеленым
цветом, точно их пропустили сквозь тонко прокованный лист золота.
Комната, в которую вступил Иван Иванович, была совершенно темна, потому что ставни были закрыты, и
солнечный луч, проходя в дыру, сделанную в ставне, принял радужный
цвет и, ударяясь в противостоящую стену, рисовал на ней пестрый ландшафт из очеретяных крыш, дерев и развешанного на дворе платья, все только в обращенном виде. От этого всей комнате сообщался какой-то чудный полусвет.
Она вышла из бассейна свежая, холодная и благоухающая, покрытая дрожащими каплями воды. Рабыни надели на нее короткую белую тунику из тончайшего египетского льна и хитон из драгоценного саргонского виссона, такого блестящего золотого
цвета, что одежда казалась сотканной из
солнечных лучей. Они обули ее ноги в красные сандалии из кожи молодого козленка, они осушили ее темно-огненные кудри, и перевили их нитями крупного черного жемчуга, и украсили ее руки звенящими запястьями.
Наслаждение летним днем,
солнечным светом омрачалось мыслью о бедном Гавриле Степаныче, которому, по словам доктора, оставалось недолго жить; среди этого моря зелени, волн тепла и света, ароматного запаха травы и
цветов мысль о смерти являлась таким же грубым диссонансом, как зимний снег; какое-то внутреннее человеческое чувство горячо протестовало против этого позорного уничтожения.
Несутся в
солнечных лучах сладкие речи бога любви, вечно юного бога Ярилы: «Ох ты гой еси, Мать-Сыра Земля! Полюби меня, бога светлого, за любовь за твою я украшу тебя синими морями, желтыми песками, зеленой муравой,
цветами алыми, лазоревыми; народишь от меня милых детушек число несметное…»
Когда в
солнечное утро летом пойдешь в лес, то на полях, в траве видны алмазы. Все алмазы эти блестят и переливаются на солнце разными
цветами — и желтым, и красным, и синим. Когда подойдешь ближе и разглядишь, что это такое, то увидишь, что это капли росы собрались в треугольных листах травы и блестят на солнце.
— Спроси
цветок розы — любит ли он
солнечный луч? Спроси пену Терека — любит ли она берег? Спроси голосистую пташку — дорога ли ей зеленая ветка чинары и голубой простор? Всех спроси и тогда ответишь, любит ли Гуль-Гуль своего Керима!
Далекие горы утопали в розовом мареве предутреннего света… Мулла-муэдзин [Мулла-муэдзин — магометанский священник.] давно прокричал свой гортанный призыв с минарета [Минарет — башня при мечети — магометанском молитвенном доме.]… Дневные
цветы жадно раскрылись навстречу
солнечному лучу… Из азиатской части города, оттуда, где на базаре закипала обычная рыночная суета, долетали крики и говор, характерный восточный говор кавказского племени.
Пришла весна. По мокрым улицам города, между навозными льдинками, журчали торопливые ручьи;
цвета одежд и звуки говора движущегося народа были ярки. В садиках за заборами пухнули почки дерев, и ветви их чуть слышно покачивались от свежего ветра. Везде лились и капали прозрачные капли… Воробьи нескладно подпискивали и подпархивали на своих маленьких крыльях. На
солнечной стороне, на заборах, домах и деревьях, все двигалось и блестело. Радостно, молодо было и на небе, и на земле, и в сердце человека.
В тех местах, куда проникали
солнечные лучи, произрастала сибирская вероника с шестью сидячими (розеткой) продолговато-ланцетовидными листьями и бледно-фиолетово-синими
цветами, вроде остроконечных султанчиков.
После столь длительного ненастья как будто установилась хорошая погода. Теплые
солнечные лучи оживили природу. На листве деревьев и в траве искрились капли дождевой воды, которую еще не успел стряхнуть ветер; насекомые носились по воздуху, и прекрасные бабочки с нежно-фиолетовой окраской реяли над
цветами. Казалось, они совершенно забыли о вчерашнем ненастье, вынудившем их, как и нас, к бездействию в течение семи долгих суток.
Рай в природе сохранился в ее красоте, в
солнечном свете, в мерцающих в ясную ночь звездах, в голубом небе, в незапятнанных вершинах снеговых гор, в морях и реках, в лесу и хлебном поле, в драгоценных камнях и
цветах и в красоте и убранстве мира животного.
И ушла. Ордынцев думал и скучливо морщился… К чему это все? Как было легко и хорошо раньше, когда она с раскрытою душою шла ему навстречу, дышала им, как
цветок солнечным светом. А теперь… Ну, да! В ней нет ничего особенного. Пора бы уж самой понять это и не требовать от жизни невозможного, а отдать силы на выращивание того, что есть у него…
Сквозь опущенные шторы сюда не проникали
солнечные лучи, было сумеречно, так что все розы в большом букете казались одного
цвета.
Вадим Григорьевич быстро по стенке прошмыгнул по коридору, сбежал по лестнице, шагая чуть ли не через две-три ступеньки. Надев без помощи важного швейцара свое выцветшее пальто горохового
цвета и такого же
цвета помятый котелок, выскочил на улицу и пустился бежать сперва по Михайловской, а затем по
солнечной стороне Невского проспекта, по направлению к Московскому вокзалу, точно за ним гнались призраки.
Она не заметила, что он пришел в себя, так как все ее внимание — он видел это — было поглощено блестевшим на его груди крестом, в алмазах которого
солнечные лучи переливались всеми
цветами радуги.
Потух
солнечный луч за деревней, утонул в голубовато-хрустальном озере. Запахло сильнее
цветами, первыми ландышами из леса, птицы прокричали в последний раз свой привет перед ночью, и все уснуло, затихло, замолкло до утра. На небе зажглась ночная звездочка, яркая, нарядная и красивая. Галя сидела у оконца, глядела на звездочку и вспоминала, как она с мамой часто сидела по вечерам у порога хатки и любовалась звездочками. А маме становилось все хуже да хуже. Она и кашляла-то глуше, и дышала слабее.
Хитрая и осторожная Надежда Николаевна не давала повода к этому разочарованию, и сердце графини, созданное для привязанности и любви, открылось, как
цветок под влиянием тепла, что задело, что это тепло не было
солнечным, а лишь искусственным теплом оранжереи.
Так цветные лучи
солнечного спектра при быстром вращении дают впечатление белого
цвета, т. е. отсутствия всякого
цвета.